Если один уйдет - Страница 68

Миссис Перселл хлюпает носом. Взяв супруга за руку, она смотрит на него полными слез глазами.

— Нас убивало, что мы не знаем ничего. Теперь очень больно, но мы, по крайней мере, знаем, что она действительно умерла.

Мы разговариваем еще какое-то время, и я рассказываю Перселлам все, что знаю. Когда они уходят, они оба обнимают меня, и детектив Эндрюс провожает их из номера.

— Ты ведь не собираешься уезжать из города в ближайшее время, да? — спрашивает он меня напоследок.

— Отец хочет, чтобы я уехала вместе с ним завтра утром.

— У меня еще могут появиться вопросы, — говорит он, как будто эта информация может заставить меня остаться.

— Он продал мою машину, и я только что лишилась работы в ресторане. Не думаю, что при таком раскладе у меня есть особый выбор.

— У нас есть для тебя свободная комната, Шарлотта, — говорит Генри. — Тебе вовсе не нужно никуда уезжать. Ты можешь спать в старой спальне Айка, — я зажмуриваюсь, и в груди разливается боль. Айк скоро уйдет.

— Я свяжусь с вами завтра с утра, — обещает детектив Эндрюс Генри перед уходом, отметив мое эмоциональное состояние.

— Айк особенный мальчик, правда? — говорит Генри, когда заводит меня обратно в номер и закрывает дверь.

— Да, он особенный, — соглашаюсь я, вытирая лицо рукой. — Один из лучших, кого я встречала за всю свою жизнь.

— И Джордж тоже очень особенный, ага? — он понимающе мне подмигивает. Неужели так очевидно, что я люблю их обоих?

— Айк спас меня, — объясняю я. — Он появился из ниоткуда и изменил мою жизнь. Он все самое хорошее, что есть в этом мире.

Генри улыбается и кивает.

— Это хорошо его описывает.

— А Джордж, в нем столько любви, знаете? Он кажется таким... суровым, но у него такое нежное сердце. Я влюблена в обоих ваших сыновей, Генри, — признаюсь я, и хотя меня страшит, как он отреагирует на мое заявление, приятно признаться в этом хоть кому-то и снять груз с души.

— Значит, когда Айк уйдет, для тебя это будет, как будто он умер, — хмуро говорит Генри с жалостью в глазах.

— Уходя, он заберет с собой половину моего сердца, — плачу я и вытираю лицо.

— Ты останешься? Я имею в виду... после того, как он уйдет?

В мыслях мелькает образ Джорджа, его темные глаза, непринужденная улыбка — он очень красивый, когда показывает настоящего себя. Когда Айк уйдет, если Джордж не простит меня, от меня останется одна только оболочка. Но он так зол на меня, что я могу поделать?

— Я люблю Джорджа, Генри, но...

— Но он ведет себя как последний засранец?

Я вяло улыбаюсь.

— Мы с Айком предполагали, что он может воспринять все не очень хорошо, но я не ожидала, такой... злобы.

Генри хлопает меня по плечу.

— Надеюсь, ты не поставишь на моем сыне крест. Дай ему немного времени прийти в себя. Ему просто очень больно.

— Я постараюсь, — обещаю я, но не думаю, что Джордж когда-либо еще обратит на меня внимание.

Глава 26

Айк

Хандра. Хандра. Хандра. Если посмотреть значение слова «хандра» в словаре, то рядом с объяснением можно будет увидеть изображение Джорджа. Погрузившись в раздумья, он ходит, словно в тумане. Его удрученное настроение огорчает меня, но следует признать, он не прибег к наркотикам, а это уже очень хороший знак. Все, что он делает — сидит и бесится.

— Джордж, я знаю, что тебе больно, братишка. Прекрати быть придурком и пойди поговори с ней, — советую я ему, и меня жутко огорчает то, что он не слышит моих слов. Мне грустно видеть его таким. Обычно он совсем не такой.

Когда раздается стук в дверь, он на мгновение замирает, очевидно, споря сам с собой: открыть или проигнорировать. Может быть, он думает, что это Шарлотта.

— Джордж, я знаю, что ты там, — кричит из-за двери Снайпер, и Джордж закатывает глаза. — Открой чертову дверь, придурок.

— Проваливай! — кричит в ответ Джордж, так и не встав с дивана.

Дверная ручка проворачивается, но дверь заперта. Ручка дергается еще несколько раз, задвижка щелкает и Снайпер, распахнув дверь, заходит внутрь, держа в руке кредитную карточку.

— Какого черта, чувак? — рявкает Джордж. — Теперь ты вламываешься в мой дом?

— Ой, закройся, — командует Снайпер. — Я не позволю тебе сидеть здесь и злиться. Ты хоть понимаешь, какого беса злишься?

— Оу, ну давай посмотрим, — начинает Джордж, и его голос сочится сарказмом, а Снайпер тем временем устраивается в кресле рядом с диваном. — Шарлотта лгала о том, кто она такая и зачем приехала сюда. Я даже не знаю, что подумать обо всем том сумасшедшем лепете, который Шарлотта там плела — что она может видеть и разговаривать с моим мертвым братом. Ах да, и не будем забывать, что она сдала меня Роджеру, и меня избили.

— Так ты трахал его подружку, — сухо поясняет Снайпер. — Как по мне, в некотором роде это гарант того, что рано или поздно ты получил бы по морде.

— Может быть, но она ускорила дело, — отрезает Джордж.

— Шарлотта не хотела, чтобы тебе причинили боль. Она просто хотела, чтобы он напугал тебя и к тебе вернулся здравый смысл.

— Я не боюсь этого урода, и, дерись мы один на один, я бы победил. Они напали на меня.

— Знаю, — соглашается Снайпер, как и я, впрочем. — Она просто хотела разлучить тебя с Мисти, чтобы ты прекратил принимать наркотики.

Джордж качает головой, затем наклоняется вперед и упирается локтями в колени.

— Я, правда, думал, что она та самая единственная. Я имею в виду, поначалу я не знал, что и думать о ней. Она не такая, как все.

— Джордж, — угрюмо констатирует Снайпер. — Девочка влюблена в тебя.